Как вы понимаете слова критика об образе Акакия Акакие­вича: через «холодный, злобный...

Как вы понимаете слова критика об образе Акакия Акакие­вича: через «холодный, злобный юмор» звучит «любовь об­щая, мировая, христианская»? (По повести Н.В. Гоголя «Шинель».)

Как вы понимаете слова критика об образе Акакия Акакие­вича: через «холодный, злобный юмор» звучит «любовь об­щая, мировая, христианская»? (По повести Н.В. Гоголя «Шинель».)

«Только  если  уж  слишком  была невыносима ШУТКА, когда толкали его под руку, мешая заниматься своим  делом, он произносил: "Оставьте меня, зачем вы меня обижаете?"  И  что-то  странное заключалось в словах и в  голосе,  с  каким  они  были  произнесены.  В  нем слышалось что-то такое преклоняющее НА ЖАЛОСТЬ, что  ОДИН молодой  человек, недавно определившийся, который,  ПО ПРИМЕРУ ДРУГИХ,  позволил  было  себе посмеяться над ним, вдруг остановился, как будто ПРОНЗЕННЫЙ, и с тех пор как будто ВСЕ ПЕРЕМЕНИЛОСЬ ПЕРЕД НИМ  и  показалось  в  другом  виде.  Какая-то неестественная сила оттолкнула его от товарищей, с которыми он познакомился, приняв их ЗА ПРИЛИЧНЫХ, светских людей. И долго потом, среди  самых  веселых минут, представлялся ему низенький чиновник с  лысинкою  на  лбу,  с  своими проникающими словами: "Оставьте меня, зачем вы меня обижаете?" -  и  в  этих проникающих словах звенели другие слова: "Я БРАТ ТВОЙ".  И  закрывал  себя рукою бедный молодой человек, и много раз содрогался он потом на веку своем, видя, КАК МНОГО В ЧЕЛОВЕКЕ БЕСЧЕЛОВЕЧЬЯ, как много скрыто свирепой  грубости в утонченной,  образованной  светскости,  и,  боже!  ДАЖЕ в  том  человеке, которого свет признает благородным и честным...»

Грустный и гротескный юмор Гоголя показывает, что даже такой глупый маленький человек, как А.А., и тот может напомнить беспечной публике (читателям) о христианской морали. Ведь за смехом может и ещё кого-нибудь прошибут слова догадки: "Я БРАТ ТВОЙ". Убогость и показное приличие на самом деле мало чем далеки друг от друга, но вот потеря человеческого естества сближает и то, и другое. Гоголь зрит как бы со стороны на современный люд, испытывая этот самый люд с помощью христианской любви. И незаметно открывает лицо этого люда: «как много скрыто свирепой  грубости в утонченной,  образованной  светскости».